Генрих Пластинин прошёл с нами всю Подготию и высшее училище до четвёртого курса. Медкомиссия не пропустила его в подводники, и он был переведён в Каспийское ВВМУ, штурманский факультет которого закончил в 1954 году. Служил на Балтике, закончил службу капитаном 2 ранга, старшим преподавателем флотских офицерских классов в Кронштадте.

Несмотря на то, что высшее училище он с нами не заканчивал, он сохранил на всю жизнь подготские дружеские связи с нашими выпускниками. До сих пор он всех помнит, со многими общается, участвует в наших традиционных встречах у «Стерегущего» и в юбилейных торжествах.

Так получилось в его жизни, что в гражданских условиях он работал почти столько же лет, сколько служил на флоте. Он нашёл своё место в НИИ телевидения, где занимался новейшими разработками, связанными с Военно-Морским Флотом. Много раз был в командировках на кораблях, в том числе на тяжёлом атомном авианесущем крейсере «Адмирал Флота Советского Союза Н.Г. Кузнецов», на котором настраивал телевизионный комплекс, обеспечивающий взлёты и посадки самолётов.

Генрих трепетно относится к нашему содружеству, интересуется всеми новостями и подписывается заранее на все Книги «Сборника воспоминаний». Живёт он скромно и независимо, никому не завидует, ни на кого не обижается.

Генрих Пластинин

Духом никогда не падал

Родители и детство

Родился 30 марта 1931 года в посёлке Кичменский. Тогда он относился к Северному краю, которого потом не стало. Далее он числился в Архангельской области, а ныне это Вологодская область.

Родители мои – выходцы из крестьян. Мама стала учительницей, затем директором школы и председателем областного отдела народного образования. Она была награждена знаком «Отличник народного образования СССР» в 1945 году, а в 1957 году – орденом «Знак Почёта». Умерла в Кронштадте в 1974 году.

Вологда, 1936 год.

Флотскую форму носил с пятилетнего возраста!

Отец 1903 года рождения, участник гражданской войны, организатор комсомольского движения в Северном крае, партийный работник, редактор газеты «Усть-Кубинская правда». В 1938 году был арестован «за политическую ошибку». Он выпустил газету с некрологом и портретом в чёрной рамке «врага народа Томского», покончившего жизнь самоубийством. Но в 1939 году отца освободили по решению суда. В партии его восстановили, но на партийную работу не допустили. В 1941 году он ушёл добровольцем на фронт и в 1944 году в звании старшины погиб под Сталинградом. Письмо – некролог прислал генерал-майор танковых войск Юхтин. Под этим письмом было ещё 16 подписей. Отец был награждён медалями «За отвагу», «За боевые заслуги», «За оборону Сталинграда».

Из детских и юношеских лет помню только отдельные отрывочные периоды. В школе учился удовлетворительно. Все школьные предметы давались легко, особенно физика, математика, химия, география. Думаю, поэтому был порядочный лентяй. Мать – директор школы, отец – редактор газеты. До войны жили хорошо и дружно, если не считать переживаний в 1938 – 1939 годах.

Незабываемые годы Подготии

В 1946 году после окончания седьмого класса по совету соседа и бывшего подгота я приехал из Вологды в Ленинград поступать в ЛВМПУ. Первые три ночи спал в клубе на бильярдном столе. Был в 21-м потоке кандидатов, сдающих экзамены. Все экзамены сдал нормально и прошёл мандатную комиссию без замечаний.

Оказался в 12-й роте, 124-м классе и был почти самым маленьким: рост 135 сантиметров, а вес 36 килограммов. Это по данным медицинской книжки, которую я сохранил. Ниже меня были только Смирнов А.Н. и Масленников Е.В. Физически я был слаб, как и все дети, пережившие труднейшие голодные годы войны. Но очень скоро все стали быстро расти и прибавлять в весе. Командиром роты был капитан Моргунов Афанасий Петрович.

В феврале-марте 1947 года находился в госпитале по поводу бронхоаденита. После госпиталя получил отпуск по болезни на 30 суток. Уехал к матери в Вологду. Хорошо запомнилось, как я с мамой ходили с саночками на военный склад, где получили по моему продовольственному аттестату богатый по тем временам месячный паёк: мясо, рыбу, консервы, крупы, макароны, сахар, соль, картофель. А время тогда было голодное.

Несмотря на большой перерыв в учёбе, экзамены за первый курс выдержал успешно и перешёл на второй курс. В дальнейшем учёба и служба протекали нормально. По окончании Подготии в 1949 году я весил уже 54 килограмма, а рост был 160 сантиметров.

Из коллектива своего класса никуда не отклонялся: 124 класс – 224 класс – 324 класс. Коллектив класса был очень дружный, но наиболее близкими моими друзьями были: Боря Конев, Витя Зиновьев, Федя Шипин, Станислав Бондарев, Сталий Филь, Ваня Краско, Саша Кулешов, Женя Золотарёв, Вася Донзаресков. Я поддерживал хорошие отношения со всеми однокашниками и никогда не имел врагов.

ЛВМПУ, 124 класс, 1947 год.

«Шкентеля» у главного входа в училище

Во время учёбы ярко выраженных увлечений не было. Любил всем заниматься в меру. Учился средне, никому не завидовал. Были у нас уроки танцев, которые быстро приобщили нас к этому интересному занятию. На танцы в город я ходил редко, чаще танцевал на вечерах в училищном клубе.

ЛВМПУ, 1948 год. 224 класс немного повзрослел. Слева направо.

Первый ряд: Валя Жемчужин, Витя Зиновьев, Юра Шипицын, Саша Мальков, Толя Смирнов, Арик Иванов, Юра Ионов.

Второй ряд: Боря Конев, Павел Бигма, Володя Комлев, Федя Шипин, начальник курса капитан-лейтенант Щёголев Иван Сергеевич, Петя Щербаков, ? Женя Золотарёв, Юра Калинников.

Третий ряд: ?, Стасик Бондарев, Кир Лемзенко, Ваня Краско, Сталий Филь, старшина роты, баталер, Вася Донзаресков, Коля Таиров, Вадим Волосков, ? , Саша Кулешов

Командиры до конца Подготии не менялись, за исключением старшин роты. Начальников, преподавателей и старших я уважал и дисциплину соблюдал. Нарядов вне очереди получал не много, но паркетные полы в коридорах по ночам иногда драил.

Спортом в училище практически не занимался из-за хилого здоровья, но нормы ГТО сдавал без халтуры, в том числе и на лыжне бывшего Митрофаньевского кладбища за Балтийским вокзалом. Некоторое время были уроки бокса, но потом боксом занимались в спортивной секции.

В высшем училище стал «второгодником»

В 1949 году после ЛВМПУ автоматически поступил в 1-е Балтийское ВВМУ. Лучшими друзьями на первом курсе были: В. Зиновьев, В. Комлев, Ф. Шипин, Б. Конев, И. Краско. Любили хором петь песни, в основном лирические и лирико-патриотические. Интересовались музыкой и театром. Я пытался научиться играть на мандолине (пикколо), но из-за отсутствия музыкального слуха не получилось.

Севастополь, Северная бухта, август 1950 года.

Учебный корабль «Волга».

На нём мы идём в штурманский поход до Батуми и обратно

Северный флот, губа Долгая, июль 1951 года.

Сначала мы проходили практику на торпедных катерах.

Деревянный ТК американской фирмы «Элько»

Северный флот, лето 1951 года.

Тральщик-«Амик» выходит из Екатерининской гавани.

На нём мы идём на боевое траление

Северный флот, Полярный, 1952 год.

Мы на вершине сопки.

За нами Екатерининский остров и Кольский залив

Полярный, 1952 год. Однажды наблюдали, как ПЛ Б-8 (крейсерская К-55)

выходила из Екатерининской гавани на большом ходу

При распределении по специальностям был определён на штурманский факультет. Специальность эта мне нравилась, тяготами учебной жизни не мучался.

На втором курсе заболел воспалением лёгких, а Зиновьев в это время болел желтухой. Проболели мы долго, пропустили почти целый семестр. Однако экзамены сдали на четыре и пять. Но из-за невыполнения практической прокладки Новицкий не допустил к экзаменам по навигации. И.С. Щёголев посоветовал мне и Зиновьеву остаться на второй год по болезни. Так мы стали «второгодниками».

Мой друг Виктор Зиновьев.

Он был командиром отделения, старшиной 2 статьи

Повторное обучение на втором курсе совмещал с нештатной должностью ротного писаря, имея всегда при себе увольнительный жетон, которым пользовался без ограничений. Получил право не пересдавать экзамены по предметам, за которые в прошлом году имел пятёрки. А я почти все экзамены сдал на пять. Поэтому второй год прошёл без нагрузки.

Полярный, лето 1953 года. Плавбаза подводных лодок «Печора» стоит на рейде Екатерининской гавани. На ней мы проходим практику

Полярный, 1953 год. Вид города с вершины Екатерининского острова

Связь с друзьями «своего» курса не прерывалась до самого конца учёбы.

Первый поворот судьбы – в подводники не прошёл

В 1953 году после окончания третьего курса на медицинской комиссии не прошёл барокамеру в КУОППе из-за ушей – осложнение после пневмонии, и был признан не годным в подводники. В связи с этим был переведён в Каспийское ВВМУ на 4-й курс штурманского факультета. Здесь мне сразу присвоили звание старшины 2 статьи и назначили командиром отделения в штурманскую роту 3-го курса.

Начальство Каспийского училища отнеслось ко мне хорошо, как к достойному представителю 1-го Балтийского училища, и стало продвигать

Со своими сокурсниками общался только на занятиях, хотя со многими подружился.

 Надпись на обороте фотографии

Заграничное плавание

Перед государственными экзаменами в 1954 году в числе десяти лучших выпускников штурманского факультета был командирован в Севастополь на эсминец «Беспокойный» (проекта 30-бис) для похода с визитом дружбы в Албанскую Народную республику. В Севастополь прибыли 19 апреля, где на вокзале меня встречали мои друзья В. Комлев и А. Мальков. Оба уже лейтенанты, командиры групп на подводных лодках.

Подготовка к походу велась очень тщательно, так как этому дружескому визиту придавалось большое государственное значение. Отряд кораблей состоял из крейсера «Адмирал Нахимов» и двух эсминцев охранения – «Буйный» и «Беспокойный». Командовал отрядом Командующий Черноморским флотом адмирал Горшков С.Г.

Воспроизвожу некоторые краткие выдержки из записной книжки.

«21 мая 1954 года. Вышли в море для уничтожения радиодевиации и выверки работы РЛС. Попутно отрабатывали швартовку к крейсеру. Покраска корабля в полном разгаре. Скоро начнутся смотры».

«22.05.54г. Перебрались в третий кубрик. Получил место. Ура! Многие его ещё не имеют. Вечером постирался и сходил в баню. Завтра подъём в пять утра. Смотр по форме № 3, № 2 и в рабочем платье. Смотреть будут Командующий Черноморским флотом адмирал Горшков и Главком (?). Пора подумать о сне. Уже седьмые сутки спим не нормально».

«23.05.54 г. Утро. Большая приборка. Днём был смотр адмирала Горшкова. Поставил оценку 2. Завтра снова будет смотреть. Вечером увольнение. Встретил В. Комлева, А. Малькова, В. Гарина. Посидели и сходили в подплав, смотрели кино «Последний табор». Лодок в Севастополе очень много. Ребята довольны службой на ЧФ. Куда я попаду?. Поговорил с Мальковым и узнал: – подъёмные при выезде в другую область 1600. В той же области – 800, а в том же гарнизоне – 0. Лейтенанту 500 р. за звание, командир группы – 1100 – на ПЛ, а на НК?

Посмотрел всю организацию его работы. Ну и хвастун же он. «Главное, – шумит – мне бы только «Смирно» командовали, остальное ерунда»».

«24.05.54 г. С утра делал сетку пеленгов для входа в Дуррес. В 16 часов смотр контр-адмирала – начальника Севастопольского ВВМУ имени Нахимова. Ничего. Командующий ЧФ будет смотреть, наверное, завтра. Сегодня он смотрел крейсер «Нахимов». Скорей бы в море. Там нет смотров. Пришли академики, два человека. Нам, кажется, отдадут ЗКП. Хорошо! С нами идёт адмирал Никольский. До похода осталось два дня».

«27.05.54 г. Прошедшие дни, кроме смотра, ничем не отличались. Получили комплект карт. День выхода перенесли на 28-е, то есть на завтра. Пора, давно пора. Всё хочется, чтоб время шло скорей-скорей к отпуску. После похода должны дать звание мичмана. Потом государственные экзамены. Вовка Комлев стоит дежурным и обеспечивающим через день да каждый день. Посмотрел кино «Тени»».

«28.05.54 г. Сегодня в 12.40 снимаемся с якоря. Гирокомпас уже запустили. На ЗКП развернули прокладочный столик. Будем также вести зарисовки и записи. Вышли в море. Туман. Видимость уменьшилась до двух кабельтовых. Моя вахта с 21 часа. В Босфоре буду вести зарисовки с ГКП – приглашён штурманом. К 15 часам видимость улучшилась до десяти миль. Идём с левого борта крейсера на КУ = 45 градусов в дистанции 25 кабельтовых. Будем производить стрельбы: стволиковую и главным калибром. А зенитную стрельбу, – как только прилетит самолёт. (Не прилетел). Вызвал старпом и дал задание по разведке. Выдал фотоаппарат. До встречи с Валей 98 дней».

«29.05.54 г. Утром вошли в Босфор. Меня вызвали на ГКП. Делал зарисовки. Берега очень живописны, много зелени и богатых вилл. Берег очень близко. Вели фотографирование береговых РЛС, артиллерийских батарей, складов и других объектов. Подошли к Стамбулу. Огромный город. Нас фотографировали со всех сторон. Ну и мы тоже. Мы дали салют наций. Через 15 минут (!) турки ответили. В Стамбуле масса дворцов, мечетей, минаретов. На рейдах множество торговых судов разных стран. Вошли в Мраморное море. Заняли место в кильватер крейсеру. Ход 17 узлов. Впереди в дымке остров Мармора. Видели сторожевой катер и тральщик, пролетел «Дуглас». Погода солнечная. В 14.10 вошли в Дарданеллы. Слева мыс Кара-Буржу, а справа – Индже-Буржу. Прошли Дарданеллы. Позади Чаннанкале. 18.00. Вошли в Эгейское море. Ветер усилился, стало прохладно. Нигде нет воды, а на обед дали селёдку. Впереди остров Лемнос».

«30.05.54 г. Идём в Миртойском море на противолодочном зигзаге. Встретили уже два американских самолёта Б-29. Справа остров Макрониси, затем Фальконера. Входим в Критское море. Погода замечательная, светит солнце, на горизонте дымка. Вода в Критском море синяя. Появился морской двухмоторный самолёт-разведчик (амфибия). Пролетел три раза вдоль строя кораблей, сфотографировал и улетел в сторону острова Крит. В 12 часов проходим пролив Элафонисос и входим в Средиземное море. По местному сейчас 10 часов. Перевели часы».

«31.05.54 г. Утро. Идём в открытом море. Ночью шли вдали от берегов. Сейчас идём по протраленному фарватеру. Через два часа будем в Дурресе. В 12.00 бросили якорь на рейде и заступили в дежурство. На берегу масса народа с флагами и цветами. А мы сидим».

«1 июня. В 4.00 перешли на крейсер. В 7.00 выехали на двадцати машинах в Тирану – столицу Албании. По дороге и в городе нас очень приветливо встречали. У Дома правительства был митинг. Масса народа. Такую встречу забыть трудно». (Далее следуют обширные подробности пребывания в Тиране).

«04.06.54 г. 08.00. Заступил на вахту. Подняли якорь. Идём домой. По плану седьмого будем в Севастополе. В 12.00 ветер усилился до 6-7 баллов. Не хочется качаться. 16. 00. Ура! Ветер ослаб, но выходим в открытое море. Слева остров Корфу».

«05.06.54 г. Ожидаемый шторм не состоялся. Идём в Критском море. Слева в дистанции 80 кабельтовых идёт американский эсминец. Слабый корабль против нашего 30-бис. Ночью спал на ЗКП. Не очень холодно. Здесь не беспокоят тревоги».

«06.06.54 г. Утро. Прошли Дарданельский пролив, маяк Гелиболу остался позади. Вошли в Мраморное море. Жара, все загорают. Опять все смотрят на берега проливов, ищут замаскированные военные объекты. Кое-что удаётся увидеть. Скоро подойдём к Чаннанкале и будем давать салют наций туркам. А к вечеру будем уже в Чёрном море. Прошли Босфор. И сразу в Чёрном море качнуло так, что я обед отдал морю и не захотел ужинать».

«07.06.54 г. Шторм кончился. С 02.00 до 06.00 стоял на вахте. В 09.00 пришли в Севастополь. Поход закончен. Пройдено 2392 мили».

 Адмирал флота Советского Союза С.Г. Горшков рассказывает о походе отряда советских кораблей в Албанию в 1954 году с дружеским визитом в мемуарах «Во флотском строю».

Вот краткая выписка из этой книги.

«В мае 1954 года крейсер «Адмирал Нахимов» и два эскадренных

миноносца готовились к походу в Народно-Демократическую Албанию. Командовать кораблями отряда было поручено мне. Это был первый послевоенный поход Черноморских кораблей в Средиземное море. Советским морякам предстояло пройти по просторам семи морей.

Тихим майским днём отряд прошёл черноморские проливы. Появление советских кораблей в Средиземном море, где сразу после войны стали хозяйничать ВМС США, вызвало с их стороны довольно неспокойную реакцию. Вскоре за нами увязался эсминец под звёздно-полосатым флагом, предварительно соблюдая положенные элементы морской вежливости. Следом появились и воздушные наблюдатели. Последовавший с борта крейсера сигнал-предупреждение в адрес попытавшегося лихо маневрировать вблизи отряда американского эсминца вынудил его быстро увеличить дистанцию наблюдения.

Путь кораблей пролегал там, где водил свои эскадры герой Чесмы адмирал Г. Спиридов, где выдающимися победами прославили Отчизну корабли русского флота под флагами адмиралов Ф. Ушакова и Д. Сенявина, где сражались и проявили высокую доблесть знаменитые впоследствии адмиралы М. Лазарев, В. Корнилов, П. Нахимов, В. Истомин.

Сердечно принимая советских посланцев, албанские трудящиеся тем самым выражали свою любовь и братские чувства к советскому народу. Многотысячный митинг, состоявшийся на площади Скандербега, вылился в ярчайшую демонстрацию албано-советской дружбы.

Товарищ Энвер Ходжа, поздравив в моём лице всех советских моряков с благополучным прибытием, сказал:

– Чувствуйте себя, как дома!

За время визита все мы ощущали искреннюю теплоту хозяев, и приходится лишь сожалеть, что впоследствии наступило охлаждение в наших отношениях, и всё же мы надеемся, что дружеские связи между нашими странами восстановятся».

Командующий Черноморским флотом адмирал С.Г. Горшков, возглавлявший отряд кораблей,

совершивших в 1954 году первый послевоенный дружественный визит в другое государство

Поход запомнился на всю жизнь, так как для нас это был первый длительный выход в море с заходом в иностранный порт.

Впервые с 1929 года наши военные корабли проходили через проливы Босфор и Дарданеллы из Чёрного моря в Средиземное. Прохождение проливами производит сильное впечатление. Берега в проливах очень красивы и экзотичны. Почти сплошь сады и богатые дворцы. В проливах множество кораблей и судов.

Средиземноморские берега тоже вызывают чувство восхищения красотой природы. Я находился на ЗКП эсминца и производил зарисовки береговых объектов по пеленгу и дистанции на данное время, которые ушли потом в разведывательный отдел.

В Албании корабли отряда встали на рейде в порту Дуррес. 1 июня в 4.00 назначенные офицеры и курсанты выехали на автобусах в столицу Тирану (30 километров от Дурреса), где нам был устроен грандиозный дружеский приём. Визит продолжался три дня, и Албания три дня не работала. Народ со всей страны собрался в столицу, чтобы нас приветствовать. Дружба была, казалось, на века. Разговорнрго барьера практически не было. Молодёж в школе изучала русский язык и прилично разговаривала по-русски, а взрослые знали английский язык. Я весь день разговаривал на английском. Вдвоём с албанцем Перлатом Чауши отдыхал в Тиране с шести утра до отъезда в Дуррес в 23.00.

О результатах похода можно судить по тому разведматериалу, который был собран за поход. За время плавания имели контакты с кораблями и самолётами США.

По данным штурманской справки поход длился 21 сутки. Из них девять суток на ходу, трое суток на якоре, девять суток в гавани. Пройдено 2508 миль. В заграничном плавании находились десять дней.

По возвращении из похода в Севастополь нам присвоили звания мичманов и оставили на стажировку на Чёрном море. Я был направлен дублёром командира БЧ-1 на эсминец «Пылкий», который сразу вышел в море и целый месяц занимался боевой подготовкой, не заходя в базу с 9 июня по 13 июля 1954 года. За это время корабль 25 суток был на ходу, четверо суток на якоре и шесть суток в гавани. Пройдено 2298 миль. За этот месяц я получил отличную штурманскую практику, неся ответственную штурманскую вахту посменно наравне с командиром БЧ-1.

После стажировки мы вернулись в Баку для сдачи государственных экзаменов. Нашей группе из десяти штурманов пришлось сдавать экзамены в условиях нетерпимой жары. Однако всё сдали успешно, получив лишь одну четвёрку, остальные все пятёрки. Училище я закончил хорошо.

Производство в офицеры и первые годы службы

Церемония вручения дипломов, офицерских погон и кортиков состоялась для всего выпуска одновременно. Сразу же был объявлен и приказ о назначениях.

Я был назначен командиром электро-навигационной группы на монитор «Выборг» Порккала-Уддской ВМБ. А сначала поехал в отпуск в Ленинград к жене, с которой не виделся после свадьбы в 1953 году один год и девять дней.

Мой монитор за время отпуска перешёл в Таллин на 7-й завод для ремонта. Мы с женой смело поехали в Таллин, где долго скитались без жилья. Снимали углы в трёх местах. Наконец, я озверел и занял самовольно комнату на Пальясааре. За это отсидел на гауптвахте трое суток, но зато у нас появилось жильё.

Монитор «Выборг» был кораблём 1-го ранга. Это броненосец береговой обороны «Вяйнемяйне» финской постройки, доставшийся нам после войны. Служить на нём было трудно, так как он находился в ремонте и на модернизации очень долго. Все технические средства кораблевождения иностранного производства: гирокомпас фирмы «Аншюц», эхолот «Атлас Верке» и так далее. Всё устаревшее оборудование менялось на отечественное. Устанавливался штурманский радиолокатор «Нептун» с проекционной приставкой «Пальма» и другое новое оборудование.

Офицеров не хватало, старшинского и рядового состава было мало. Поставки и работы шли «через пень колоду». Я одновременно был командиром ЭНГ, командиром БЧ-1 и командиром БЧ-4. Кроме того, был физоргом корабля, политгрупповодом и руководил занятиями штурманских электриков в бригаде ремонтирующихся кораблей. Если к этому добавить несение службы вахтенного офицера и дежурного по минной гавани, то становится понятно, что такой «воз» мог тянуть только молодой лейтенант с настоящей подготской закалкой. Домой с ночёвкой отпускали два-три раза в месяц.

Весной 1956 года штат ещё сократили, и меня временно назначили на бывший эсминец «Грозный» проекта 7У, превращённый в аварийно-спасательный дезактивационный корабль (АСДК), где служил восемь месяцев командиром группы БЧ-1 вместе с подготским другом Толей Низовкиным.

Тем временем монитор вышел из ремонта, штаты восстановили, и я

вернулся на монитор уже командиром БЧ –1-4. Прошли швартовные, ходовые и государственные испытания. Затем были стрельбы главным калибром. Все испытания прошли успешно, и монитор был принят, но к этому времени ВМБ Порккала-Удд уже была отдана Финляндии.

Кронштадт, 1957 год.

Монитор «Выборг» после ремонта и модернизации

Матросы ткут мат на мониторе «Выборг»

Второй поворот судьбы – списан на берег

В 1957 году перешли в Кронштадт на постоянное место базирования. Уже началось сокращение флота. А я угодил в госпиталь с пневмонией. Врачи признали меня не пригодным к плавсоставу, и я был списан на берег.

После госпиталя получил назначение начальником комплексного радиотехнического поста на мыс Стирсудден, где три с половиной года был «удельным князем» в «отдельном плавании». Совершенно новое качество службы, другая техника, незнакомый личный состав. Командование заглядывало на полдня не чаще двух раз в год. В заведовании радиолокационная станция, теплопеленгатор, гидроакустическая станция, шесть радиостанций, радиорелейная станция, пост СНИС, моторное отделение, две автомашины, подвижная радиолокационная станция для противоминного наблюдения, лошадь и тридцать три гектара отчуждённой территории, на которой служебные строения и казарма личного состава. Всё это замаскировано в прекрасном сосновом лесу на берегу залива. Вокруг чудесные грибные места и прекрасная рыбалка.

Короткий отдых после обхода территории

Главной задачей поста было наблюдение за водной поверхностью между Шепелёвским маяком и Стирсудденским маяком, прослушивание подводной среды гидроакустикой, радиолокационное наблюдение за надводными целями и низколетящими (до 800 метров) объектами, ночное наблюдение теплопеленгаторными станциями, противоминное наблюдение водной поверхности и участка побережья, протяжённостью 30 километров, контроль запретной пограничной зоны. Это далеко не полный перечень обязанностей и дел поста.

Мы обеспечивали в частности противоминное наблюдение (ПМН) атомоходу «Ленин» при его государственных испытаниях у полуострова Киперорт в районе Приморска. Сигнальщики поста обнаружили на протраленном пространстве плавающую мину, видимо, подсечённую тралом. По нашему докладу оперативному дежурному ЛенВМБ был послан СКР пограничников. Мина была подорвана. Мощное эхо от взрыва раскатилось по водной поверхности и окрестным лесам. Командир отделения сигнальщиков старшина 1 статьи Вячеслав Тюрин был награждён именными часами командиром Лен ВМБ.

Финский залив, КРТП мыс Стирсудден, 1957 год.

Торжественное построение в день ВМФ

В подчинении у меня 37 моряков, классных специалистов. О них надо заботиться, их надо кормить, одевать, воспитывать, обучать, тренировать и так далее. Моряки, служившие на радиотехническом посту, были высококвалифицированными специалистами. Они добросовестно несли нелёгкую повседневную службу и учили молодое пополнение матросов. Все технические средства работали постоянно. Радисты держали связь не только в сетях службы наблюдения и связи, но и в сетях пограничников, взаимодействие с которыми было самое тесное.

Пост имел несколько ручных пулемётов, автоматы и карабины на каждого матроса и старшину, пистолеты и боезапас к ним, как расходный, нак и НЗ. Оторванность поста от населённых пунктов (26 километров до ближайшего магазина) требовала обеспечения охраны и обороны территории. Рядом жил персонал маяка с семьями и гидрометеопоста (одна семья), которым оказывали всяческую помощь: баня, транспорт, пашня, сенокос и тому подобное.

Финский залив, КРТП мыс Стирсудден, 1959 год.

Флотская служба в глухом лесу. Свободные от вахты на перекуре

С 1957 по 1961 год пост сокращался по количеству личного состава и ограничивался объём выполняемых задач.

Назначение преподавателем

К тому времени подрос сын к школе. Пришлось подать прошение в ЛенВМБ о переводе в город на новое место службы. Чуть не загремел в ракетчики ПВО, но повезло, и я попал преподавателем – командиром взвода штурманских электриков в 4-й Учебный отряд в Кронштадте, где прослужил пять лет. Начальником Учебного отряда в то время был капитан 1 ранга Давидюк Александр Петрович, бывший командир монитора «Выборг», с которым я служил на мониторе.

С 1961 по 1967 год я обучил и подготовил для кораблей всех флотов несколько сотен штурманских электриков, за что был награждён грамотой от имени командира ЛенВМБ. Здесь я получил звание капитан-лейтенант.

Далее перешёл на службу в 58-е флотские офицерские курсы преподавателем технических средств кораблевождения, то есть по своей основной специальности. Здесь я прослужил двенадцать лет, сделал около тридцати выпусков офицеров запаса по штурманской специальности. На курсах оборудовал кабинеты для практических занятий на технических средствах кораблевождения, разрабатывал и внедрял тренажёры и обучающие устройства. Разработал и внедрил более 110 рационализаторских предложений, о чём писала газета Советский моряк», выпускавшаяся в Кронштадте. Награждён грамотой Главкома ВМФ.

Кронштадт, 1970 год.

Разрабатываю новый прибор для контроля параметров работы тренажёра

Кронштадт, 1975 год. Преподаватели офицерских классов

В 1979 году уволился в запас с должности старшего преподавателя цикла кораблевождения в звании капитана 2 ранга. Получилось, что я отслужил на флоте тридцать лет, не считая трёх лет Подготии. Служил я честно на всех должностях, без лени. К личной выгоде и карьере не стремился.

Жизнь гражданская

После увольнения переехал с семьёй в Ленинград, в Красное Село. Начался период гражданской жизни, к которой надо было привыкнуть. Без работы прожить было невозможно. Работал инженером по сварке, инженером по малой механизации, мастером по ремонту оборудования, рабочим слесарем-ремонтником третьего разряда, механиком, инженером-конструктором, в монтажных управлениях «Продмонтаж» и «Буммонтаж», на Красногорском экспериментальном целлюлозно-бумажном комбинате и в других местах. Всё это были поиски своего места.

Только через шесть лет в 1985 году я «нашёл себя» инженером-разработчиком второй категории телевизионной аппаратуры во Всесоюзном научно-исследовательском институте телевидения (ВНИИТ), где отработал уже 14 лет.

Занимался прикладным телевидением в интересах ВМФ, авиации и других родов войск. Принимал активное участие в разработке, производстве и доведении до рабочего режима видеоконтрольных приборов для кораблей, подводных лодок, бронетанковой, ракетной и космической техники. Выезжал неоднократно в командировки на корабли, в том числе на тяжёлый авианесущий крейсер «Адмирал Флота Советского Союза Н.Г. Кузнецов», когда он базировался в Севастополе, и два раза, когда он перешёл на Северный флот в Видяево, для технического обслуживания телевизионных комплексов.

Последняя моя командировка состоялась в июле 1998 года в Росту на ТАКР «Адмирал Флота Советского Союза Н.Г. Кузнецов».

Северный флот, Роста, 1998 год.

Занимаюсь проверкой и настройкой сложной электронной схемы

Мы готовили телевизионный комплекс, обеспечивающий полёты самолётов, к приезду на Северный флот президента РФ Б.Н. Ельцина.

Дела семейные

Семейная жизнь у меня сложилась удачно. В 1953 году женился по любви, и вот уже скоро будет 50 лет, как мы живём вместе. Крупных разногласий не было, а мелочи не в счёт. Жена стойко переносила тяготы жизни в Таллине и в лесу, где не могла работать.

Моя жена – ленинградка, медик по образованию и по опыту работы. Детей у нас двое. Сын 1955 года рождения, окончил ЛИИВТ. Живёт и работает в Красноярске, плавает по Енисею. У него двое детей. Мой внук – спортсмен-регбист высокого класса. Он выступал на первенствах СНГ и за рубежом – в Германии, Голландии, Франции и других странах. Внучка учится.

Дочка моя живёт в Петербурге. Она программист. У неё два сына школьного возраста.

Моя жена Валя 

В 1988 году я перенёс пять операций на лёгких. На сегодня моё здоровье можно считать почти удовлетворительным. Квартира у меня состоит из трёх комнат. Дачи, машины нет. Имею огород четыре сотки, где выращиваю овощи.

В течение всей жизни любил море, лес, рыбалку и сбор грибов. Считаю себя большим специалистом по рыбной ловле и грибам. Каждый год хоть раз бываю на реке Вуоксе в посёлке Барышево. Там и грибы, и рыбалка. Рыбачить ездил в Кострому, Астрахань, Душанбе, Саранск, Одессу, Ялту, на Волгобалт и во многие менее известные места. Голубая мечта рыболова – побывать на реке Чара северней Байкала, к сожалению, не осуществилась.

Политикой не занимаюсь, смотрю на всё со стороны, не переживая, потому что изменить что-либо я не в силах. Да и всё, что сейчас происходит, явление временное.

В декабре 1998 года семью постигло несчастье – заболела жена. Была сделана вынужденная операция, после которой жена практически недееспособна и нуждается в постоянном уходе. В марте 1999 года я вынужден был уволиться с работы, чтобы отдавать все силы уходу за женой и домашним делам.

Жизнь прожита активно, я ни о чём не жалею. Были и тяжёлые моменты в жизни, но духом никогда не падал. Уже схоронил всех своих друзей по застольям последних тридцати лет.

Обо всём не написать.

На будущее план один – дотянуть до следующего лета и побывать на природе у воды и в лесу.

Г.А. Пластинин

Красное Село

17 августа 2002 года