Владилен Васильевич Груздев после окончания 1-го Балтийского высшего военно-морского училища в 1953 году был назначен помощником командира роты курсантов в своём же училище. Такое назначение он получил из-за состояния здоровья, которое не позволило ему служить на корабле. Но его не могла удовлетворить служба командиром роты. Его деятельная натура требовала активных самостоятельных действий.

Через три года он ушёл в запас, так как решил развиваться другим путём. Закончив политехнический институт, он стал работать в электронной промышленности. Имея задатки руководителя производства, он быстро продвинулся по служебной иерархии и стал директором завода в Малой Вишере Новгородской области. Здесь в полной мере проявился его талант организатора работ большого коллектива специалистов, а также строительства промышленных и жилых объектов. В этих делах он проявлял инициативу и новаторский подход к решению возникающих проблем. В те времена самостоятельные действия не поощрялись. У него возникли разногласия с партийным руководством, и он вынужден был оставить эту работу.

Отработав десять лет директором завода, Владилен перешёл на преподавательскую деятельность, чем занимается успешно до сих пор. Но период работы в Малой Вишере он считает лучшими годами своей жизни.

Владилен Груздев

Дарю, что помню

Сначала кратко, сразу обо всём

Я, Груздев Владилен Васильевич увидел свет 3 сентября 1930 года в больнице имени Эрисмана в Ленинграде.

С тех пор по сей день не изменял своему городу и прожил в нём почти семьдесят лет за исключением периода с апреля 1942 года по август 1944 года. В это время был в эвакуации в городе Кудымкар Пермской области, где успел поработать, став ветераном военного тыла с двухгодичным трудовым военным стажем.

Потеряв отца на фронте, в Ленинграде продолжал учиться в школе, а 1947 год ознаменовался поступлением в Подготовительное военно-морское училище.

Ленинград, ЛВМПУ, 1948 год.

Подгот Груздев

дежурит по роте

В 1949 году получил аттестат зрелости и стал курсантом 1-го Балтийского высшего военно-морского училища. Я горд, что жизнь в училище дала мне столько друзей, с которыми до сих пор связи не кончаются.

Ленинград, 1953 год.

Владик Груздев и Юра Филин перед выпуском из училища

В 1953 году после окончания училища оставлен из-за язвы желудка в училище помощником командира роты, затем стал командиром. Провёл выпуск третьего факультета в 1956 году.

Ленинград, 1956 год.

Лейтенант Груздев – командир курсантской роты

Оставаться в роли воспитателя-командира меня не радовало. Блокадные, военные годы стали проявляться всё сильнее, а попытка получить дополнительное образование военного представителя по приёмке торпед сорвалась, так как поддержки сверху не было. Принял «революционное» решение в 1957 году уйти из кадров ВМФ.

Сначала закончил в 1960 году Северо-Западный заочный политехнический институт с инженерным дипломом, и после работы в оборонной отрасли, неожиданно для себя направлен был на работу в Совет Народного хозяйства начальником отдела. Это дало мне соответствующий опыт хозяйственной работы, и в 1965 году я оказался в объединении «Светлана» заместителем директора по коммерческой работе одного из заводов объединения. Затем работал в ракетном институте командных приборов также коммерческим директором.

Полученный опыт позволил в 1971 году, после утверждения в ЦК КПСС, стать директором одного из заводов объединения «Светлана». Это были лучшие годы моей хозяйственной деятельности. Орден и медали стали подтверждением этому.

Мне приятно было принимать у себя Колю Загускина, Колю Попова и других однокашников.

В 1980 году в результате начатого мной активного строительства жилья, дворца завода и других объектов министр Шолин снял меня с должности – ведь тогда подобная инициатива не поддерживалась. Предвидя это, ещё задолго до ухода с завода защитил диссертацию, став кандидатом экономических наук.

Обком КПСС Ленинграда, а точнее его оборонный отдел, не пускал меня на руководящие должности, и я поступил доцентом в ЛЭТИ. Но друзья не оставили меня, и я сначала стал заместителем Главного инженера Научно-производственного объединения «Позитрон», а затем – директором завода «Видеотон». Телевизоры и видеотехника стали моей продукцией.

Но в 1985 году меня посетила аденома предстательной железы. Операция была неудачной, и до сих пор я ощущаю её последствия. С завода пришлось уйти. Работа в ряде организаций начальником научной лаборатории, главным специалистом, заместителем генерального директора по производству не приносила радости. Я стал специализироваться на экономических проблемах рыночных отношений. Читаю лекции по маркетингу, менеджменту в высших учебных заведениях города.

Успел за свою жизнь трижды жениться, закончить ещё инженерно-экономический институт имени Тольятти с дипломом «организатора промышленного производства» и защищал диссертацию в финансово-экономическом институте. Поскольку диссертацию делал «втихаря» от начальства, когда это стало для него явью, попытались сорвать защиту. В итоге я один из немногих кандидатов наук прошёл унизительную процедуру контрольной защиты в ВАКе (Высшей аттестационной комиссии).

После успешной вторичной защиты напакостить мне уже больше не смогли. Полученный диплом дался нелегко.

Живу с женой и тёщей в трёхкомнатной квартире на Васильевском острове. Сейчас много времени отдаю даче с банькой под Рощином. Машина «Жигули» шестой модели изредка довозит до дачи. Имею двух сыновей и дочь. Став инженерами, они пытаются стать предпринимателями. Я доволен ими. Приобрёл и внуков – вроде жизнь прожита не зря. Две внучки растут, думаю, это не предел.

Но главным в этой жизни считаю наше училищное братство, которое радует и наполняет жизнь содержанием. Я счастлив, что судьба благоволила мне, и я очень смутно представляю, что бы я делал без своих училищных однокашников. Куда бы меня судьба ни забрасывала, я всегда помнил, что где-то есть мои однокашники, которые готовы придти на помощь, поддержать.

Спасибо судьбе за это!

Груздев В.В.

Ленинград, 1997 год

Теперь подробней и с размышлениями…

Надо торопиться рассказать о жизни

Сегодня, когда разменял восьмой десяток лет, я оглядываюсь на прошедшую жизнь, пытаюсь осмыслить ее с позиций достаточно зрелого человека и, хочется думать, более объективного, чем 30 – 50 лет назад.

Сейчас вместе со своими дорогими однокашниками, пребывающими в этом нежном возрасте, должен воспринимать каждый новый день в жизни, как подарок судьбы и потому, как ни печально, надо торопиться поделится впечатлениями от своей былой активной жизни, подвести итоги пройденного пути, дать свою оценку прожитому.

До поступления в Подготовительное училище была блокадная зима, затем два года (1941-1944 годы) – работа в театральном оркестре. Но отсчёт времени начал с курсантских лет в Приютском переулке. Оглядываясь назад, я искренне заявляю, что удивительное счастье быть в этой неповторимой среде сверстников, опалённых военным лихолетьем, рано узнавших, что такое голод, потеря близких. Я тоже потерял в той войне отца, братьев, как и многие мои однокашники.

В этом коллективе я познал чувство локтя, искреннее мужское братство не потускневшее до сих пор. Не хочется думать, что кто-то из нас не разделяет это мнение.

Училище позволило мне развить, а потом укрепить во мне убеждение, что приобретённые тогда организаторские способности позволят мне в будущем подняться до уровня директора завода. Ведь я в училище был командиром отделения, «помкомвзводом», старшиной роты.

Ленинград, 1-е Балтийское ВВМУ, 1953 год.

Старшина роты выпускного курса Груздев В.В.

Покоряясь судьбе, пошёл другим путём

Конечно, меня увлекала перспектива службы на подводных лодках, но судьба распорядилась иначе – язва желудка и, в связи с этим, ранняя демобилизация в 1957 году.

Затем учёба в Северо-Западном политехническом институте, завершившаяся дипломом инженера. Далее закончил факультет организации производства в инженерно-экономическом институте имени Тольятти, далее – диплом кандидата экономических наук в финансово-экономическом институте имени Вознесенского. Но всё это не означало мой отрыв от своих однокурсников родного училища, оставшихся служить на флоте. Любой приезд их в Ленинград всегда сопровождался встречами очень тёплыми и незабываемыми.

А между тем, я двигался по ступеням деловой жизни. Начальник отдела Ленсовнархоза, замдиректора завода рентгеновских трубок объединения «Светлана», заместитель директора НИИ командных приборов, занимающегося ракетной и космической тематикой.

В 1971 году получил неожиданный вызов в оборонный отдел ЦК КПСС, где в результате долгого собеседования был рекомендован коллегии Министерства электронной промышленности для назначения директором очень неблагополучного, но важного для электронной промышленности завода объединения «Светлана» с численностью более четырёх тысяч человек. Этот завод являлся градообразующим для города Малая Вишера, так как из трёх жителей городка двое работали на заводе. Завод имел свой большой социальный блок, куда входил жилой городок на 12 тысяч жителей (на тот момент), дошкольные учреждения и школа. Там я проработал около десяти лет.

Скрытый период начала конца…

Приехав на завод, я увидел удручающую картину разваливающегося предприятия: цеха давно не видели нового оборудования и какого-либо поддерживающего ремонта. Об удобствах для работающих в виде раздевалок, душевых, санузлов можно было только мечтать.

Посёлок с ветхими деревянными строениями тоже больше был похож на лагерь ссыльных, а не на посёлок городского типа. Это никак не вязалось со статусом солидного оборонного министерства, которому подчинялся завод. В первый момент ужас овладел мною, но, помня об обещании руководству «Светланы» и министерства, я понял, что поднять завод можно только одним – действием, и я начал действовать.

Здесь следует остановиться на характеристике того исторического периода, в котором протекала моя директорская деятельность. Период 70-х годов был временем нового витка тоталитарного режима, характерного шпиономанией и усиленной борьбой с инакомыслием. Партийный аппарат пресекал любые попытки нестандартно мыслить. Руководить производственным коллективом в этих условиях было непросто, но, с другой стороны, без нестандартных решений завод из застоя не вытащить. Надо было рисковать, и я сознательно шёл на это. В результате – одиннадцать серьёзных партийных взысканий. А мотив взысканий один и тот же: «Непонимание политики партии и государства в области сельского хозяйства».

Малая Вишера, 1978 год.

Директор завода В.В. Груздев в рабочем кабинете

На практике это означало моё постоянное нежелание отправлять на сельхозработы без разумного расчёта сотни работников завода, которые всегда простаивали на полях из-за нехватки техники и орудий труда в то время, когда на заводе под постоянной угрозой висел государственный план.

Строительный «бум» и его последствия

Я хорошо понимал, что без мощной поддержки коллектива мне эту задачу не решить. Подготовив программу действий, я прошёл все подразделения завода с конструктивными предложениями по реконструкции завода и посёлка. Когда мои предложения были поняты и одобрены большинством работающих на заводе, стало легче работать, но ответственность перед коллективом требовала титанических усилий с моей стороны.

Началась реконструкция действующих цехов, строительство новых производств на основе новейших технологий, используемых на передовых заводах радиоэлектроники. Усиленными темпами началось строительство пятиэтажных домов, двухэтажных коттеджей, общежития для молодых специалистов, бани и бассейна с четырьмя дорожками по 25 метров, гимнастического зала, дома культуры «Светлана». Территория завода превратилась в гигантскую строительную площадку.

Чтобы представить примеры нестандартных решений, приведу несколько иллюстраций.

Я понимал, что главное – сохранить работающих, особенно молодёжь, которым при наличии большого количества ветеранов без жилья не видать жилплощади в пятиэтажных домах. Надо не только организовывать народные стройки, но и создать возможности для занятий спортом, активным отдыхом, тем более, что гиганты промышленности Союза активно агитировали работать на ВАЗе, Ижорском заводе и других предприятиях. А там – жильё, хорошая зарплата и другие блага больших городов.

Местный строительный трест настолько был слаб, что без помощи завода ничего не мог строить, тем более, что я одновременно начал полную реконструкцию завода со сменой оборудования и строительством новых производственных мощностей. Я связался с институтом типового проектирования, съездил в Карелию, нашёл очень хороший проект 16-квартирных домов с лоджиями, ваннами, что для основной массы заводчан было недосягаемо в тот период.

Но никто не давал мне строить эти дома. Тогда я собрал способных строить молодых демобилизованных ребят и сделал им предложение строить в нерабочее время, в выходные дни. Такого опыта в Союзе не было, а строить надо было за счёт основной деятельности, увеличивая себестоимость выпускаемой продукции, что противоречило тогдашнему уголовному кодексу. Несмотря на угрозу для руководителя, я другого выхода не видел, его просто не было.

Малая Вишера, 1977 год.

На ленинском коммунистическом субботнике сам работал на разгрузке цементного раствора и других подсобных работах

16-квартирных домов было построено двенадцать. По мере их готовности, я ездил в министерство 25 – 27 декабря каждого года и уговаривал руководство управления капитального строительства министерства дать мне средства для законного права жить людям в этих домах за счёт других предприятий, не выполнивших план по вводу жилья.

Общежития для молодых специалистов строились также силами студенческого строительного отряда Новгородского политехнического института. Одновременно в посёлке строились баня, бассейн и гимнастический зал. А на заводе строился новый цех для выпуска радиоэлектронной продукции и расширялись действующие цеха. Был построен новый производственный блок для вспомогательных цехов.

Малая Вишера, 1977 год.

Строительство 16-квартирного молодёжного общежития

Малая Вишера, 1978 год. В 68-квартирном доме для рабочих завода идут отделочные работы

Непростая ситуация сложилась со строительством Дома культуры с залом на 1000 мест, профессиональной сценой, киноаппаратной, просторным фойе, музеем и музыкальными классами для детей заводчан.

Трудно было скрыть от различных комиссий эту стройку. Тогда я обратился к первому секретарю обкома КПСС М.А. Антонову. Он обещал помочь. Я съездил в Ленинград в институт Гипротеатр. Прямо в коридоре собрал специалистов и предложил за две недели за наличный расчёт дать согласованный проект дома культуры. Эти сроки в советские времена были несбыточными, но предложенное материальное вознаграждение сделало своё дело.

Управление монтажных работ, специализирующееся на театральных и концертных залах, сделало сцену. Занавесы шились в швейных мастерских Мариинского театра оперы и балета. Сложнее было обеспечить подъём железных конструкций основания крыши зрительного зала. Пришлось просить немецкий 80-тонный кран на гусеничном ходу, который шёл со скоростью 5 км/ч из Новгорода на субботу и воскресение.

И вот 18 марта 1978 года произошло открытие Дома культуры. Я видел в зале счастливые лица заводчан. Ради этого стоило жить! Дом культуры принимали ведущие театральные коллективы страны, Ансамбль песни и пляски Советской Армии. На сцену выходили в разное время Павел Кадочников, Игорь Дмитриев, ведущая актриса труппы Райкина Тамара Кушелевская, приглашённая к нам Леной Загускиной. Это всё придавало силы заводским работникам, обеспечивало моральный подъём, так необходимый для реализации задуманного.

МалаяВишера, 1979 год.

Государственная комиссия принимает заводскую поликлинику

На объектах реконструкции завода, на строительстве в посёлке никого не надо было подгонять. На повестке дня стали вопросы дальнейшего строительства: комбината общественного питания, стадиона на 15 тысяч зрителей и других объектов.

Новгород, 1 декабря 1979 года.

Выступаю с трибуны седьмой областной конференции профсоюзов работников радиоэлектронной промышленности.

Докладываю об успехах и проблемах

Но реализовать задуманное мне не дали. Моя активная позиция была осуждена. И прежде всего дважды героем, генеральным директором «Светланы» О.В. Филатовым – человеком злопамятным, подлым и непредсказуемым. В 1980 году мне пришлось покинуть завод.

В Ленинграде мне предложили возглавить завод «Кулон» объединения «Позитрон», но «поход» О.В. Филатова к Г.В. Романову сделал невозможным моё назначение. Пришлось идти доцентом на кафедру экономики ЛЭТИ имени Ульянова (Ленина). Но душа просила активной работы, и я стал замом главного инженера объединения «Позитрон». Когда Романов ушёл в Москву, я стал директором завода «Видеотон» объединения «Позитрон», выпускающего телевизоры «Электроника» и видеомагнитофоны типа ВМ-12.

Было потрачено слишком много сил

Болезнь брала своё, и я ушёл с завода. Пытался задержаться в должности зама генерального директора НПО «Красногвардеец», зама главного инженера объединения «Электронмаш», главного специалиста товарной биржи, российско-финской фирмы «Акатер», но болезнь наступала, и я вынужден был перейти на преподавательскую деятельность в ВУЗах Ленинграда.

А между тем, у меня началась череда хирургических проблем. Сначала в 1985 году – неудачная операция по удалению аденомы предстательной железы, сделавшая меня инвалидом второй группы. Затем – три операции по исправлению первой. Далее – коронарное шунтирование сердца, длившееся семь часов с полуторачасовой остановкой сердца. Позднее – полостная операция по удалению желчного пузыря с 23-мя камнями.

Всё это стало достаточным, чтобы резко сократить чтение лекций в институте экономики и управления и пребывать на даче более обычного срока.

Встречи с однокашниками – моя отрада

Мои частые командировки всегда сопровождались застольями. В Новосибирске – с Володей Брыскиным, в Томске – с Виктором Хмарой, в Москве – с Валерием Абрамовым, Димой Кузнецовым, Валерой Поздняковым, в Риге – с Аликом Книпстом, постоянным моим соседом по диетическому столу в училищной столовой.

А когда я директорствовал в Малой Вишере, то с большой радостью принимал у себя Колю Загускина с Леной, Колю Попова, Юру Крылова, Эрнеста Молчанова, Витю Поляка.

Особо хочу остановиться на визите на завод ко мне четы Загускиных. Коля, если что делал, то очень фундаментально. Поселившись основательно с Леной в моей холостяцкой квартире, он ходил на завод, как на работу. Ему было всё в диковинку – само уникальное производство спецстекла и сложных радиоэлектронных изделий. Ведь в жизни ему никогда не приходилось сталкиваться с сугубо индивидуальным производством для конкретных нужд обороны и атомной энергетики. Он уезжал с хорошими впечатлениями о заводе. Мне это было приятно.

Хочется ещё остановиться на встречах с Аликом Книпстом в Риге. Алик рано ушёл из жизни. Я помню его начальником отдела республиканского военкомата. Очень порядочный, прекрасно относящийся к своим однокашникам. И я здесь не был исключением. Он всегда радушно меня принимал, было что вспомнить, и это было приятно обоим.

Его сын продолжил дело отца – закончил наше училище, служил в подплаве на Северном флоте. Его дружба с Аликом Акатовым передалась и детям: сын стал зятем Галины и Алика Акатовых.

Очень искренне и много мне помогал Эрнст Молчанов в моём становлении директором. Его рекомендации, как вести себя на коллегиях в министерстве, особенно когда есть за что «поддавать», я запомнил на всю жизнь. Он был незаурядной личностью, что выявилось особенно на посту главного инженера НИИ «Электронстандарт». О нём высоко отзывалось руководство министерства. Мне было приятно это слышать от них: ведь мы – однокашники!!! Его нелепая смерть очень потрясла меня.

Не удивительны и встречи в родном городе в 60-х – 90-х годах. Я очень любил театр: ведь во время войны я два года проработал в театре. Запомнилась встреча в Большом драматическом театре, ныне имени Товстоногова, с Ваней Краско на спектакле с его участием. После спектакля за кулисами Ваня познакомил меня с Кириллом Лавровым – это была интересная, очень запоминающаяся встреча.

А когда я оказался в 1985 году в клинике урологии Военно-Медицинской академии, почти ежедневно у моей кровати был Коля Калашников. Очень благодарен ему за моральную поддержку.

В 1992 – 1993 годах «в объятиях» кардиохирургии оказались Гера Александров и Витя Поляк. Я считал необходимым быть у них. Это было зовом сердца, а не протокольной необходимостью.

Я с большой теплотой вспоминаю посещение меня в больнице Игорем Владимировым, приехавшим в Ленинград на празднование 25-летия выпуска. Он поднял мне настроение, вселил оптимизм.

У себя дома в разное время я принимал Лёню Карасёва и Валеру Абрамова с женами, Витю Поляка с Наташей, Костю Селигерского, Толю Клементьева. Эти события были чрезвычайно приятными и запоминающимися.

Хочется вспомнить Валю Кривиженко по-хорошему «помешанному» на подводных исследованиях океанских просторов. Знакомство с Ивом Кусто «заразило» Валю его идеями, экспедициями. Он мечтал стать русским Кусто. Это был его кумир, идол, которому он поклонялся.

Валя ещё с подготии был способен на неординарные поступки. Не случайно он оказался в холодной мартовской воде Рижского залива, когда подлодка ушла без него под воду. Будучи в одном из французских портов «ушел в самоволку» в Париж, где пробыл трое суток. Ему пришлось уйти с немагнитной шхуны «Заря». Его начальство не разделяло его чудачества. Закончив гидрометеорологический институт, Валя, не без помощи Кости Макарова, при содействии Коли Загускина получил от Балтийского флота морской буксир. Он переоборудовал его в научно-исследовательское судно «Нерей».

На обороте фотографии Валя написал: «НИС «Нерей»

на рейде у мыса Пицунда. Ведутся подводные работы.

Рад Вас видеть у себя на борту. Капитан Кривиженко»

Я бывал на этом судне и с большим интересом слушал рассказы Вали о Кусто, о предстоящей встрече с ним, о своих подводных исследованиях, о перспективах. Это было смыслом его жизни. Очень увлечённый своими работами, он мог бы ещё много сделать, прославить отчизну своими делами, но нелепая смерть в автокатастрофе лишила его этой возможности. Мир праху его.

В 80-х годах я очень сблизился с Юрой  Реннеке, который тогда, при помощи Эрнста Молчанова стал ведущим инженером НИИ «Электронстандарт», где тогда работала моя жена. Он бывал у меня на даче, мы вместе совершали автомобильные поездки по Карельскому перешейку. Он часто бывал со своей молодой женой у меня дома.

Последние годы его жизни не были простыми и безоблачными. Политорганы всё сделали, чтобы выгнать его с флота. У них это получилось. Дочь от первого брака оказалась подсудимой по громкому делу. Этот процесс был освещён ленинградским телевидением. Потеря жилья с уходом от первой жены, женитьба на молодой женщине вопреки мнению её родителей, живущих в городе Сланцы. Всё это пришлось пропустить через сердце. При этом во внешнем оптимизме и активном образе жизни ему не откажешь. Он успевал радоваться жизни с молодой женой и одновременно с близкой подругой, работавшей с ним вместе в НИИ «Электронстандарт» Аллой Стрельцовой. Всё это требовало активных жизненных усилий, и сердце не выдержало – слишком много эмоциональных нагрузок.

Юра ушёл из жизни ещё при существовании СССР. У всех у нас он оставил добрую память о себе. Ещё хочу заметить, что он оставил миру после себя два чудных создания – двух девочек, родившихся почти одновременно от двух мам. Жаль, что девочки никогда не увидят своего папу. Пусть земля ему будет пухом – это был прекрасный человек. Я горжусь тем обстоятельством, что в нашем выпуске были такие бойцы.

Ещё хотел бы остановить внимание на Толе Клементьеве, тоже со сложной, непохожей на других, судьбой. На флоте не всё получалось у Толи: карьера была далеко не успешной, но, несмотря на это, он сумел сохранить любовь к своим однокашникам. Он никогда не завидовал успешным восхождениям иных к адмиральским эполетам. Большой души человек никогда не забывал нас, появлялся всегда в трудные минуты, не забывал поздравить с праздниками. Личная жизнь у него не была слишком счастливой: распри дома очень серьёзно влияли на его психику. Я часто бывал у него дома и всё это видел, но помочь ему я не смог.

Среди нас он находил поддержку и понимание. Такого искрящего добротой человека мне не приходилось встречать. По выходным дням летом он всегда проводил время на даче у Вовы Муница, оказывая возможную помощь, так как в это время у Володи начались проблемы по уходу за больной женой. В этом весь Толя. Незадолго до его нелепой смерти я был у него и просил найти силы преодолеть нервные стрессы, бороться за жизнь, не пренебрегать помощью врачей, но болезнь зашла слишком далеко, и он уходил из жизни мучительно и больно… Мир праху его. Сын пошёл по стопам отца, кончил наше училище и служил в подплаве на Северном флоте.

Несколько слов хотелось бы высказать в память о Коле Попове. Мы с ним в училище были очень близки. Служа на Северном флоте, по приезде в Ленинград он давал о себе знать, и мы встречались в его маленькой квартире на набережной реки Мойки.

А когда он перевёлся служить в училище имени Фрунзе, мы встречались и у меня на даче, совершали загородные прогулки на моей машине. Он бывал на заводе в Малой Вишере. С годами стал много пить, появились проблемы на службе и дома. Галя уходила из дома. Всё это добавило и без того многочисленных проблем. Это сказалось и на наших отношениях. Он мог договориться о встрече и забыть. Как-то 17 мая, в день его рождения, мы договорились о встрече. Когда я с женой приехал из Малой Вишеры, дома никого не было. Он забыл… Эта страшная болезнь настигла многих наших однокашников.

Коля был талантливейшим человеком. Я не видел более способного в резьбе по дереву, в обработке металлических изделий, в макетировании моделей подводных лодок. Его работами интересовались даже зарубежные деятели кино и любители антиквариата. Такой талант не каждого посещал. Приятно заметить, что младший сын Сергей этот талант вместе с генами принял от отца. Старший сын Костя, закончив наше училище, служил в подплаве Северного Флота. Как видим, жизнь продолжается в наших потомках.

Хочется рассказать о Вите Поляке. С ним мы познакомились ещё в 1938 году за партой в первом классе. С нами училась Наташа, ставшая его единственной и прекрасной женой. Вот уже более пятидесяти лет Витя Поляк и Наташа вместе по жизни идут, счастливы и благополучны. Вырастили прекрасного сына, работающего в одном из престижных университетов США.

Демобилизовались мы почти одновременно в 1957 году. Затем работали вместе в одном институте, закончили Северо-Западный политехнический институт. И до сего дня не теряем связь друг с другом. Появились традиции встречаться 8 ноября в день рождения его жены в его доме, а 23-го – на дне рождения моей жены у меня дома. Мы в разное время пережили операции по коронарному шунтированию сердца, удалению аденомы. Все госпитализации его и мои мы посещали друг друга, поддерживая морально в эти тяжёлые моменты.

Ныне они уехали к сыну в город Каламбус (США) с желанием подлечить сердце, побыть с семьей сына. Звонки его из США очень приятны. Хочется верить, что они обязательно вернутся на Родину. Мне бы этого очень хотелось. Дай бог дождаться их возвращения из Штатов.

Я горжусь тем, что смог, пользуясь своим служебным положением, трудоустроить вернувшегося с флота инвалидом второй группы Борю Жиха на завод «Светлана», где он проработал до выхода на пенсию. А Лёня Дашкевич с моей помощью был принят на работу в «Электронприбор». Коля Калашников работал на заводе «Видеотон», где я директорствовал вплоть до моего ухода с завода. Владик Гущин стал начальником отдела научно-технической информации в Центральном конструкторском бюро объединения «Позитрон» не без моей поддержки.

В курсантские годы я был весьма активен в части танцевальных мероприятий, быстро знакомился с прекрасной половиной человечества. Я помню, как в одном из клубов напротив Эрмитажа, я познакомил Геру Александрова с Тамарой, ставшей его первой женой. Наверное, тогда я не сумел предвидеть, что этот брак не станет счастливым для Геры. Родившаяся от этого брака дочь уехала в США и порвала с отцом навсегда.

Впоследствии в жизнь Геры вошла Галя. Познакомившись с нею, я понял, как они были счастливы. Галя рано ушла из жизни, и для Геры это было невосполнимой утратой. Это я особенно ощутил, когда встретил Геру на Серафимовском кладбище на могиле жены. Тогда я понял, что значила для него эта женщина.

Будучи человеком очень одарённым от природы, он заглушал эту боль утраты увлечением яхтами. Он построил яхту и часто выходил на ней в Финский залив. Ещё его серьезным занятием было изучение артиллерийских проблем ВМФ и чтение лекций в стенах Академии имени Н.Г. Кузнецова. Он продолжал успешное сочинение эпиграмм, карикатур, написание прекрасных текстов одноклассникам, будучи активным членом оргкомитета выпуска 1953 года. А после операции на сердце, будучи в послеоперационной палате, написал и оставил хирургам кардиоцентра опус «Взгляд из-под наркоза», полный карикатурами и эпиграммами. Это произведение достойно его многопланового таланта. Уже спустя восемь лет после операции, будучи у меня в послеоперационной палате этого центра кардиохирургии, он услышал от профессора А.И. Зорина слова благодарности за свой труд.

Страшной вестью стало для нас, его друзей, известие о смерти Геры в 1-ом Военно-морском госпитале 6 июня 2002 года в 18.30 московского времени.

Он долго и серьёзно болел и скрывал от близких тяжесть своей болезни. Перед отправкой в госпиталь он тайно положил в свои документы траурную ленту. В мужестве ему не откажешь.

Последний год жизни оказался для него счастливым. При очередной нашей встрече, прогуливаясь по набережной реки Смоленки Васильевского острова, он поделился со мной своей судьбоносной встречей с прекрасной женщиной по имени Сазида. Мы все её звали в русском переводе Софой. Она стала его последней страстной любовью, в мире и согласии с которой он собирался прожить не один десяток лет. Но жизнь распорядилась иначе…

На прощании с Герой в крематории было много друзей, однокашников, сослуживцев по академии имени Н.Г. Кузнецова.

Как реакция на боль утраты появились прощальные стихи произнесённые мной в зале крематория перед гробом Геры:

Наш Гера, друг, душа подгота,

Ушёл, оставил нас одних.

Не мысля жизнь свою без флота,

Служил он до висков седых.

Красивый, умный, ироничный,

Талантливый и дорогой –

Добрейший Гера, друг мой личный,

В беде он был всегда со мной.

Любил с восторгом, понимая,

Какую женщину нашёл.

Красиво стопку поднимая,

Жизнь утверждал и вдруг ушёл.

Учёбы годы вспоминая,

Со смертью согласиться не могу.

Я низко голову склоняю,

Прощай, наш Гера, я скорблю.

Мы, друзья Геры, поддержали предложение вдовы Геры – Софы, о ежегодном сборе 6 ноября в квартире Германа Константиновича Александрова, в знак памяти этого замечательного человека.

Чувство безграничной симпатии к однокашникам, потребность регулярно их видеть, сделало меня одним из инициаторов встреч в апреле у «Стерегущего». Рад, что эта идея Юры Фёдорова, Коли Загускина и моя пришлась по вкусу всем однокашникам. Значит, есть ещё на свете понятие мужской солидарности. Лишь очень незначительный процент однокашников пренебрёг возможностью общения друг с другом. Одно радует, что их очень мало.

Эти впечатления можно было бы продолжить, но это заняло бы неоправданно много места в моих воспоминаниях.

Ленинград, СПМБМ «Малахит», 1993 год.

Празднуем 40-летие окончания училища.

Слева направо: В.В. Груздев, Г.С. Вербловский, Л.В. Карасёв, И.Л. Эренбург, Э.А. Найдель

Но жизнь продолжается, и я счастлив постоянным общением с однокашниками, правда, ныне больше по телефону. Это придаёт мне силы и большое желание жить.

Спасибо судьбе, что дала мне возможность вместе с моими  однокашниками пройти по жизни так, как я прошёл. Поверьте, это – прекрасно!

Краткие итоги пережитого

Как видно из представленных воспоминаний, самое существенное, что смог сделать, я сделал на заводе в Малой Вишере. Прошло с тех пор уже более 20 лет – срок более чем достаточный, чтобы забыть заводчанам этот отрезок нашей совместной деловой жизни. Но они не забыли.

Неожиданное, весьма приятное сообщение я прочитал в районной газете Малой Вишеры от 28 декабря 2000 года. В нём говорилось о том, что в результате проведённого в районе опроса на звание «Человека минувшего века», я набрал вместе с купцом Курженковым, основателем завода задолго до октября 1917 года, наибольшее количество голосов. Вот некоторые выдержки по этому поводу из названной газеты.

«В течение полутора месяцев газета старалась выяснить у земляков, кого из ныне живущих и уже покинувших этот мир людей они считают самыми заметными в жизни нашего района в уходящем веке, чьи дела, поступки, мысли, движения души оказали самое сильное воздействие на маловишерцев. Был объявлен телефон, по которому можно было высказать свое мнение по этому поводу. И вот, что получилось:

1.              Семья Курженковых, купцы царских времён.

2. Владилен Васильевич Груздев, бывший директор МВСЗ…».

Далее – интервью с главой администрации района Леонидом Васильевичем Дьяконовым.

Вопрос корреспондента: «Вторым по числу голосов среди людей века в Вишере стал Груздев, бывший директор завода. Очень хорошо о нём отзываются. Что Вы скажете по этому поводу?».

Ответ: «Я тоже отдаю должное Владилену Васильевичу – он был смелым человеком, он был даже в те годы предпринимателем, человеком сегодняшних дней. Уже то, что он придумал схему строительства с привлечением сил и средств застройщиков, было необычным и смелым… Он был человеком дела, инициативы, поэтому его отсюда и выжили. В этом отношении для меня В.В. Груздев – величина».

Нужны ли комментарии по этому поводу?

И в завершение сказанного 23.08.2001 года мне вручили телеграмму следующего содержания:

«Уважаемый Владилен Васильевич.

За многолетний добросовестный труд на благо Маловишерского района, активное участие и большой вклад в социально-экономическое развитие района решением муниципального Совета народных депутатов от 23.08.2001 года Вам присвоено звание «Почётный гражданин Маловишерского района». Поздравляем и приглашаем на праздник, посвящённый Дню города Малая Вишера, который состоится 26 августа 2001 года в 12 часов, для вручения Вам удостоверения и почётной грамоты района…»

Так я стал Почетным гражданином Маловишерского района о чём свидетельствует удостоверение № 2 и грамота за подписью главы администрации и депутата Госдумы…

Значит, жизнь прожита не зря…

В.В. Груздев

Санкт-Петербург, 2004 год